Первая в России больница для игроманов будет открыта в ближайшее время в Санкт-Петербурге на базе психоневрологического института имени Бехтерева
Бехтерев Владимир Михайлович
Основоположник отечественной экспериментальной психологии, врач, невропатолог, психиатр, физиолог и морфолог
Русский советский невропатолог, психиатр, психолог и физиолог В.М. Бехтерев родился 20 января (1 февраля) 1857 года в селе Сорали (Саралы) Елабужского уезда Вятской губернии (ныне - село Бехтеревка близ г. Елабуга Республики Татарстан). Эта дата является предположительной, точно известно лишь то, что он был крещен 23 января 1857 года. В.М. Бехтерев являлся представителем древнего вятского рода Бехтеревых, известного с начала XVII века.
Владимир родился в семье станового пристава, первые четыре года его жизни прошли в Елабуге, а затем Бехтеревы переехали в Вятку. Вскоре умер отец Владимира; его мать с трудом нашла средства на обучение сына в гимназии. Учебу в Вятской гимназии В.М. Бехтерев начал в 1867 году, но учился он неважно: в выпускном свидетельстве было две четверки (по физике и закону божьему), остальные тройки. Он был очень увлечен естественными науками, но приложить свои желания в Вятке было негде, а сама мысль о продолжении учебы в гимназии ему была противна. Вятка была Бехтереву "тесна", поэтому он мгновенно отреагировал на случайно подвернувшееся объявление о приеме в Медико-хирургическую Академию в Петербурге. При этом он вовсе не собирался посвящать себя медицине, но перспектива остаться в Вятке его не привлекала.
Так, в 1873 году, 16-летний Владимир Бехтерев, окончив 7 классов ненавистной гимназии, оказался в Петербурге, в Медико-хирургической Академии. Но, даже уже будучи студентом, он не собирался заниматься изучением мозга. Его, как будущего естественника тянуло совсем к другому. То он думал посвятить себя акушерству - ему было интересно, как применяются точные законы механики в таком "тонком деле", как рождение человека; то глазные болезни привлекали его внимание. Его занимало, насколько законы физики способствуют исследованию зрения. Но верх взял интерес к психиатрии и невропатологии. В Академии Бехтерева полностью захватила наука. Но, несмотря на всю его отрешенность от политических дел, после окончания 3 курса, весной 1877 года, Владимир на волне патриотических чувств уехал в Болгарию, где участвовал в военных действиях в ходе русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Его военная кампания длилась всего четыре месяца - началась она переправой русских войск через Дунай и закончилась жесточайшей лихорадкой от ночлега на сырой земле, после чего Бехтерев вернулся в Академию. Он вернулся в Петербург совершенно иным, нежели покидал его, и главное в этом изменении было чувство сострадания, более не оставлявшее его никогда.
В 1878 году В.М. Бехтерев окончил Петербургскую Медико-хирургическую академию и был оставлен для дальнейшего обучения на кафедре психиатрии у профессора И.П. Мержеевского, посвятив себя изучению душевных и нервных болезней. Через год, в 1879 году, Бехтерева приняли в действительные члены Петербургского общества психиатров. Еще через 2 года, в 1881 году, он защитил докторскую диссертацию на тему "Опыт клинического исследования температуры тела при некоторых формах душевных болезней" и получил ученое звание приват-доцента.
Однажды в конце 1881 года В.М. Бехтерев встал перед серьезной нравственной проблемой. Той осенью заговорщики при помощи бомбы казнили царя-"освободителя" Александра II. Один из пациентов Бехтерева, сановный чиновник, в частной беседе рассказал молодому врачу, что новый император намеревается арестовать князя Кропоткина и других революционеров, причастных, по его мнению, к заговору. Бехтерев слушал своего пациента, машинально кивая головой, и с удивлением прислушивался к внутреннему голосу: как предупредить Кропоткина (который тогда жил в Париже) и соблюсти совсем недавно данную врачебную тайну? Через много лет Бехтерев об этом случае рассказал своему товарищу правоведу А.Ф. Кони: "Сообщил. Сейчас припоминаю: терзался, терзался именно в связи с нарушением клятвы". Прошло еще немного времени, и Бехтереву снова пришлось вспоминать эту историю. Попутчик в вагоне поезда сказал ему, что в соседнем купе едет Кропоткин. И Бехтерев пошел знакомиться. Представляться ему не потребовалось. "Я прекрасно знаю Вас много лет! - экспансивно воскликнул Кропоткин. - Вы же спасли мне жизнь!".
В 1884 году Бехтерева командировали за границу для обучения у ведущих европейских психологов того времени. Стажировки в клиниках Германии, Австрии, Франции помогли ему получить знания и опыт. Бехтерев стажировался на кафедре психиатрии Венского университета у Т.Мейнерта, занимался у ведущих психиатров - Э.Дюбуа-Реймона (Берлин), В.Вундта и П.Флексига (Лейпциг), а также у Ж.-М. Шарко (Париж). В Германии Бехтерев учился у Флексига, директора психиатрической колонии, знаменитого в то время исследователя нервной системы, автора нескольких новых методов исследования мозга. Впоследствии Флексиг писал: "Здесь начал Бехтерев - этот подлинно врожденный исследователь - свой славный путь".
После Лейпцига Бехтерев отправился во Францию, в госпиталь Сальпетриер. Благодаря его основателю и руководителю профессору Ж.-М. Шарко, Сальпетриер стал Меккой невропатологов Европы. Бехтерев привез мэтру Шарко прекрасно изготовленные препараты срезов мозга. В благодарность Шарко лично показал ему интереснейшие явления применения гипноза на истеричных больных. В ту пору гипноз только входил во врачебную практику, и вокруг этого метода лечения велось немало споров. В их центре стояло противостояние школы Шарко и школы профессора Бернгейма. Шарко утверждал, что состояние гипноза - ненормальное и нездоровое состояние мозга, что это искусственно вызванный невроз. Бернгейм же считал гипноз просто сном, вызванным внушением. Время принесло поражение школе Шарко, сдвинув, однако, и Бернгейма с его позиций. И если бы Шарко знал, что молодой русский приезжий Бехтерев примет сторону Бернгейма и станет не только утверждать нормальность гипнотического сна, но и его целебное воздействие, он бы, наверное, не был так приветлив.
Уже спустя некоторое время после пребывания в Сальпетриере профессор Бехтерев читал в Обществе неврологов лекции о лечении психических расстройств гипнозом, хотя гипноз в России был в то время под подозрением, и очень сильно рисковал тот, кто его пропагандировал. Только неустанная работа Бехтерева и его товарищей - статьи в журналах, лекции, удачно вылеченные пациенты и многое другое - способствовало тому, что гипноз как метод лечения различных недугов был принят официально. Кстати, коллективную психотерапию алкоголиков под гипнозом ввел в России тоже Бехтерев. Разработанная им методика до сих пор - с небольшими изменениями - применяется повсеместно.
Еще будучи в заграничной командировке, Бехтерев получил предложение занять вакантную кафедру психиатрии в Казанском университете. После внутренних терзаний (уж очень не хотелось ему покидать обустроенные лаборатории) Бехтерев все-таки согласился и вместе с женой отправился в Казань. Необходимо заметить, что в то время в психиатрии почти не было русских врачей, даже истории болезней писались по-немецки. Сам Бехтерев большую часть своих сил направил на организацию и постройку нервной клиники, условия лечения в которой соответствовали бы требованиям того времени. Потом, уже несколько лет спустя, когда клиника была построена, открылось первое в мире нейрохирургическое отделение, больные работали на огородах, шили и занимались другим трудом, и такая занятость оказалась целительной, врачи со всей России стали приезжать в Казань учиться. Бехтерев в эти годы вдруг ощутил такую усталость, что, однажды в новогоднюю ночь поднял тост за "блаженные времена, когда ученые смогут заниматься одной только наукой".
В том же 1884 году Бехтерев стал экстраординарным профессором Казанского университета на кафедре душевных болезней. При этом он учредил в Казани Общество невропатологов и психиатров, основал в 1893 году журнал "Неврологический вестник", который выходил под его редакцией до 1918 года. В 1885 году Бехтерев был назначен заведующим кафедрой психиатрии Казанского университета. Одновременно он работал консультантом в первой в России Окружной психоневрологической лечебнице на Арском Поле, где создал первую в мире психофизиологическую лабораторию. Нужно отметить, что Бехтерев согласился возглавить кафедру только при условии организации научно-исследовательской лаборатории. Под её создание Министерство просвещения выделило 1000 рублей и годовой бюджет в 300 рублей. Предметом изучения в лаборатории стало устройство мозга и нервной ткани. В 1885 году Бехтерев описал важнейшее клеточное скопление, входящее в состав вестибулярной системы. Там, в лечебнице, Бехтерев ввел в курс лечения полезную и интересную работу, исключил любые формы насилия над больными. Подобные окружные психиатрические больницы стали строить по всей стране. В Казани Бехтерев написал и опубликовал более 50 работ, в том числе фундаментальный труд: "Проводящие пути головного и спинного мозга" (1894). Созданная им научная школа приобрела мировое значение. Лекции Бехтерева были так интересны, что их приходили слушать не только студенты. Одним из слушателей был рабочий Алексей Пешков - будущий писатель Максим Горький.
В ту пору в ходу у исследователей мозга был единственный метод: из уплотненного в спирту мозга выделялись, выщипывались, отделяясь друг от друга, отдельные волокна. В книге "Проводящие пути головного и спинного мозга" Бехтерев предлагает свой "метод сравнения последовательных срезов одного направления". За этими словами стоит изнурительный многочасовой труд. Нож микротома отсекает тончайший срез замороженного мозга, и этот срез, укрепленный на стеклышке, попадает под микроскоп для рассмотрения и зарисовки. Второй срез, пятый, трехсотый, и удается проследить наверняка и до конца пути нескольких нервных волокон и связи нескольких клеток. Около двадцати лет рабочий стол Бехтерева был завален стеклышками со срезами. Уезжая на новое место, он всегда оставлял на старом многотысячную коллекцию срезов. Книга "Проводящие пути" была переведена на несколько языков, удостоилась золотой медали Российской Академии Наук. На ней основаны все современные атласы мозга. И один из составителей этих атласов, сам потративший на них всю жизнь, немецкий профессор Копш, произнес некогда такую фразу: "Знают прекрасно устройство мозга только двое: Бог и Бехтерев".
Восемь лет преподавания в Казани - пожалуй, самый плодотворный период в жизни Бехтерева. В начале 1890-х годов начал выходить его авторский семитомник "Основы учения о функциях мозга" - уникальная, единственная не в России, а в мире энциклопедия всего, что знал человек в то время о мозге. Это было документальным, основательным фундаментом тех идей, что под названием "невризма" отстаивались в те годы думающими исследователями и врачами во всем мире. Бехтерев употребил впервые это слово - "неврология", чтобы обозначить им весь круг наук о нервной системе, изучать которую будут еще века. Впервые в мировой науке Бехтерев применил научный подход к воспитанию детей раннего возраста: на основе изучения движений грудных детей показал, что формирование личности начинается уже в первые месяцы жизни. Он поставил вопрос о необходимости научного подхода в воспитании детей с младенческого возраста и к воспитанию у подростков трудовых навыков. Живя в Казани, Бехтерев организовал наркологическую помощь населению, разработал и осуществил метод коллективной гипотерапии. Всего при жизни опубликовано более 600 научных работ, охватывающих вопросы морфологии и физиологии нервной системы, психологии, клинической невропатологии и психиатрии. В работах 1887-1892 годов он открыл и описал проводящие пути спинного и головного мозга, показал связь между отдельными участками коры больших полушарий и определенными внутренними органами и тканями - эта работа принесла ему мировую известность.
Весной 1893 года профессор Бехтерев получил приглашение от начальника Военно-медицинской академии в Петербурге принять главную в стране психиатрическую должность и возглавить кафедру душевных и нервных болезней в Петербургской Военно-медицинской академии, оставляемую И.П. Мержеевским по выслуге лет. Осенью Владимир Михайлович переехал в Петербург, где в качестве профессора начал преподавать невропатологию и психиатрию в академии и (с 1897 года) во вновь открывшемся Женском медицинском институте. В Военно-медицинской академии он организовал одно из первых в мире нейрохирургических отделений. В 1899 году Бехтерев был награжден золотой медалью Российской академии наук.
В 1902 году в труде "Основы учения о функциях мозга" Бехтерев систематизировал общие положения о деятельности мозга. Он открыл ядра и проводящие пути в мозге; установил анатомофизиологическую основу равновесия и пространственной ориентации, обнаружив в коре головного мозга центры движения и секреции внутренних органов. Опираясь на учение об условных рефлексах, Бехтерев в начале века создал новое учение - рефлексологию. В 1907-1910 годах Бехтерев опубликовал 3 тома книги "Объективная психология". Ученый утверждал, что все психологические процессы сопровождаются рефлекторными двигательными реакциями, которые доступны наблюдению и регистрации. Фамилия ученого легла в основу болезни Бехтерева, рефлексов Менделя - Бехтерева, Бехтерева - Якобсона. Микстура Бехтерева широко использовалась как успокаивающее средство. Для оценки симптомов ряда болезней Бехтерев создал специальные приборы (альгезиметр, позволяющий точно измерять болевую чувствительность; барэстезиометр - прибор для измерения чувствительности). Для лечения нервно-психических заболеваний Бехтерев ввел психотерапию методом отвлечения, коллективную психотерапию.
В 1905-1906 годах Бехтерев состоял начальником Академии, а в феврале 1908 года он на общественные средства создал Психоневрологический институт в Санкт-Петербурге, ныне носящий его имя, и стал его директором. Институт стал подлинной и единственной в России высшей школой. Открывавшиеся при нем клиники и лаборатории предназначались одному-единственному научному направлению: познанию человека во всех его проявлениях нормы и патологии.
В 1913 году, после 20 лет работы на кафедре неврологии и психиатрии, за выслугой лет Бехтерев должен был уйти из академии; министр просвещения Л.А. Кассо не утвердил его заведующим кафедрой психиатрии в Женском медицинском институте, и на должности руководителя Психоневрологического института. Поэтому на должность был утвержден проф. В.А. Вагнер, а Бехтерев оставался фактическим руководителем института. В годы войны в институте оперировали раненых и оказывали помощь людям, ставшим душевнобольными на фронте.
Симпатизируя большевикам, Бехтерев устраивал в клинике своего института их тайные сходки, за что вскоре попал под негласный надзор полиции. Октябрьскую революцию 1917 года Бехтерев принял восторженно. В 1918 году ученый обратился в Совнарком с ходатайством об организации института по изучению мозга и психической деятельности. Институт мозга был создан в середине 1918 года, и Бехтерев вплоть до своей смерти был его директором. Идея о создании Института Мозга была одной из его последних идей. Там он собрал удивительный музей нервной системы. Бехтерев хотел, чтобы этот музей, стал именно музеем мозга. И судьба распорядилась им со свойственной ей иронией: первым в музее оказался мозг его создателя. Впоследствии это детище ученого было названо Государственным рефлексологическим институтом по изучению мозга им. В.М. Бехтерева.
Тогда же, в 1918 году, Бехтерев объявил о создании новой науки - рефлексологии. По его мнению, объективное исследование личности возможно на основании изучения рефлексов. Согласно рефлексологии в человеческой личности нет "духовного" без мозгового процесса, а мозговой процесс и духовное представляют собой вместе проявление энергии - одного из видов единой мировой энергии. Истоками психической энергии Бехтерев считал пищу, зрение, вкус, слух, скелетную мускулатуру, речь, жесты, мимику. На основании закона сохранения энергии психическая энергия человека не может исчезнуть бесследно, - утверждал основатель рефлексологии, - следовательно, так называемое "бессмертие души" должно быть предметом научных исследований.
В 1918 году Бехтерев начал проводить исследования на детях. Многое из того, что известно сегодня о младенческом периоде созревания человека, обязано началом своим, истоками и зарождением, все тому же неутомимому бехтеревскому любопытству. А Бехтерев и своих детей использовал для исследовательских целей. Особенно младшую, любимицу, последнюю дочь, пятого своего ребенка - Марию. Он собрал большую коллекцию детских "рисунков девочки М." - так подписаны они были в его статье "Первоначальная эволюция детского рисунка в объективном изучении". А потом им была оставлена и эта тема. В 1920 году Бехтерев заинтересовался дрессировкой животных. Совместно с известным дрессировщиком В.Л. Дуровым он проводил опыт мысленного внушения дрессированным собакам заранее задуманных действий. Аналогичные опыты проводились и в практической лаборатории зоопсихологии, которой руководил В.Л. Дуров при участии одного из пионеров мысленного внушения в СССР инженера Б.Б. Кажинского. Уже к началу 1921 года в лаборатории В.Л. Дурова за 20 месяцев исследований было проделано 1278 опытов мысленного внушения (собакам), в том числе удачных 696 и неудачных 582. Статистическая обработка материала показала, что "ответы собаки не были делом случая, а зависели от воздействия на нее экспериментатора". Опыты с собаками показали, что мысленное внушение не обязательно должен был проводить дрессировщик, это мог быть опытный индуктор. Необходимо было только, чтобы он знал и применял методику передачи, установленную дрессировщиком.
Внушение проводилось как при непосредственном визуальном контакте с животным, так и на расстоянии, когда собаки не видели и не слышали дрессировщика, а он их. Следует подчеркнуть, что опыты проводились с собаками, имевшими определенные изменения в психике, возникшие после специальной дрессировки. Классическими в изучении телепатии являются описанные В.М. Бехтеревым шесть опытов над дрессированной собакой Пикки (1919 г.). В четырех опытах передающим задание был В.Л. Дуров, а в двух остальных - сам академик, причем о своем мысленном задании он никому перед опытом не говорил. Опыты проходили в ленинградской квартире В.М. Бехтерева, т.е. в обстановке, не привычной для подопытного животного. Вот, что пишет сам В.М. Бехтерев: "Третий опыт заключался в следующем: собака должна вскочить на предрояльный круглый стул и ударить лапой в правую сторону клавиатуры рояля. И вот собака Пикки перед Дуровым. Он сосредоточенно смотрит в ее глаза, некоторое время охватывает ладонями ее мордочку. Проходит несколько секунд, в течение которых Пикки остается неподвижным, но будучи освобожден, стремительно бросается к роялю, вскакивает на круглый стул, и от удара лапы по правой стороне клавиатуры раздается трезвон нескольких дискантовых нот. В четвертом опыте собака должна была, после процедуры внушения, вскочить на один из стульев, стоявших у стены, и затем, поднявшись на стоящий рядом круглый столик, поцарапать лапой большой портрет, висевший на стене над столиком. Казалось бы, что это сложное действие собаке не так-то просто выполнить. Но Пикки превзошел все наши ожидания. После обычной процедуры (Дуров сосредоточенно смотрел в глаза собаке в течение нескольких секунд) Пикки спрыгнул со своего стула, подбежал к стулу, стоящему у стены, затем с такой же легкостью вскочил на круглый столик, и поднявшись на задние лапы, достал правой передней конечностью портрет и стал царапать его когтями... Чтобы иметь полную уверенность, я решил сам проделать аналогичный опыт, не говоря никому о том, что я задумаю. Задание же мое состояло в том, чтобы собака вскочила на стоящий неподалеку круглый стул и осталась там сидеть. Сосредоточившись на форме круглого стула, я некоторое время смотрю собаке в глаза, после чего она стремглав бросается от меня и начинает бегать вокруг стула. Опыт не удался и я понял почему: я сосредоточился исключительно на форме круглого стула, упустив из виду, что мое сосредоточение должно начинаться движением собаки к круглому стулу и затем вскакиванием на него. Ввиду этого я решил повторить опыт, не говоря никому о своей ошибке и поправив себя в вышеупомянутом смысле. Я снова усаживаю собаку на стул, обхватываю ее мордочку обеими ладонями, начинаю думать о том, что она должна подбежать к круглому стулу и, вскочив на него, сесть. Затем отпускаю собаку и не успеваю оглянуться, как она уже сидит на круглом стуле. Пикки разгадал мой "приказ" без малейшего затруднения..."
Результаты дрессировки Бехтерев пытался объяснить и связать с функцией так называемых сочетательных рефлексов. По поводу телепатии Бехтерев отметил после опытов: "не отрицая в принципе ее существования, мы должны признать, что передача мыслей на расстоянии при настоящем состоянии наших знаний является совершенно недоказанной". Работы в лаборатории потом перекинулись на людей. Исследуемому раздражали стопу или палец слабым ударом тока и получали двигательную реакцию. Одновременно пришло сообщение из лабораторий Павлова. Его сотрудник получил выделение слюны у собаки на звук, который несколько раз предшествовал кормлению. Тот же сочетательный рефлекс у Павлова назвали условным. Два гения - Бехтерев и Павлов - положили начало такой безграничной дисциплине, как рефлексология. Спорили они почти по каждой из идей о назначении и работе различных отделов мозга. И кроме результатов лабораторных опытов, у каждого был крутой характер, и чисто научные разногласия привели к личной неприязни и вражде. Они не подавали друг другу руки и не разговаривали. Через шесть лет после смерти Бехтерева, в 1933 году на съезде физиологов в Берне, Иван Павлов сказал хирургу Пуссепу: "Теперь только я почувствовал, насколько мне недостает клинической неврологической подготовки". Время стерло их вражду, и в истории наук о мозге они стоят рядом.
В.М. Бехтерев обнаружил, что человек в коллективе ведет себя по-иному, чем человек индивидуальный. "Можно определенно сказать, - пишет он, - что даже личности, входящие в состав того или иного собрания, нередко обнаруживают такие стороны своей соотносительной деятельности, которые обычно не проявляются в индивидуальной жизни". Он даже усиливает данную характеристику: "вместо того, чтобы проявлять себя особым образом, личность оказывается в большинстве своих действий и поступков, в своих заявлениях представителем общества, а не самого себя. Отсюда очевидно, что личность является больше повторителем, нежели индивидуальным созидателем". В.М. Бехтерев изучает толпу, вероятно, опираясь на виденные им десятки митингов того периода. Он определяет, что "чем элементарнее цель и задачи коллектива, тем больших размеров он может достигнуть. Толпа может достигать сотен тысяч. Театральная публика может состоять из нескольких тысяч". Коллектив живет и существует за счет индивидуального организма, и чем теснее сплочение коллектива, тем меньше места проявлению отдельной личности.
В 1927 году Бехтереву было присвоено звание заслуженного деятеля науки РСФСР. А 24 декабря этого же года ученый умер. Умер настолько неожиданно и быстро, что возникла легенда: его убрали по приказу Сталина. Надо отметить, что истоки этой легенды весьма правдоподобны.
В декабре 1927 года Бехтерев, собираясь из Ленинграда в Москву на Первый Всесоюзный съезд невропатологов и психиатров, получил из лечебного управления Кремля телеграмму с просьбой, приехав в Москву, связаться с управлением. На заседание съезда 22 декабря Бехтерев опоздал на несколько часов. На вопросы коллег о причине задержки он с раздражением ответил, что "смотрел одного сухорукого параноика". Вскоре коллеги выяснили, что ученого вызывали в Кремль в связи с развивающейся сухорукостью Сталина: диагноз "прогрессирующая паранойя" был установлен попутно. Бехтерев был влиятелен и авторитетен и вряд ли стал бы осторожничать с диагнозом Сталина, который к тому времени еще не превратился в диктатора.
Тем днем, в пятницу 22 декабря, вернувшись из Кремля, Бехтерев выступил с докладом на съезде, затем осматривал новую лабораторию Института психопрофилактики, а оттуда отправился в Малый театр на популярную в том сезоне "Любовь Яровую". После спектакля Бехтерева пригласили в музей театра, где гостя угощали чаем не то с бутербродами, не то с пирожными. Глупо думать, будто учёного с мировым именем могли потчевать в прославленном театре несвежей пищей. Когда Бехтерев вернулся со спектакля, почувствовал себя плохо. Профессор Бурмин прописал ему постельный режим. К вечеру самочувствие Бехтерева резко ухудшилось. На сей раз вместе с Бурминым прибыли профессор Шервинский, а также два врача - Клименков и Константиновский. Странно, что в последние часы у постели умирающего оставались неопытные, неизвестно где работавшие врачи. Оба профессора подтвердили утренний диагноз - острое желудочно-кишечное заболевание; врачи остались дежурить на ночь. Однако ночи у больного уже не было. За четверть часа до полуночи 24 декабря 1927 года он скончался.
Согласно официальной версии, Бехтерев "отравился консервами". Версия, что он был отравлен органами НКВД, документально не подтверждена, но и не опровергнута. Впрочем, как и версия о том, что сухорукий пациент по фамилии Сталин был параноиком. Некролог в журнале "Вестник знания" сообщил, что причина смерти - желудочно-кишечное заболевание. Это заключение сторонниками версии отравления оценивается как "неопределенное и непрофессиональное". Странным оказалось и то, что представители Наркомздрава решили не делать вскрытия и патологоанатомического исследования, а решили лишь изъять мозг. Тело же якобы по воле ученого кремировали, а ведь все родственники Бехтерева (кроме его жены) были против этого. Смерть Бехтерева породила версию-легенду со многими неизвестными, якобы за диагноз, определяющий хроническое душевное расстройство, характеризующееся навязчивыми бредовыми идеями, 70-летний академик, привыкший как медик и как психолог говорить правду, был "наказан" - отравлен. Это мог сделать "фармацевт" Генрих Ягода, имевший в своем распоряжении токсикологов, спецлабораторию и кабинет с ядами. Версии, что ученого отравили, придерживаются многие медицинские специалисты.
Иную версию смерти Бехтерева высказывал писатель Глеб Анфилов. Согласно его гипотезе, смерть ученого была непосредственно связана с его работами в области создания "идеологического оружия". Эти работы заключались в тех самых опытах с животными, которыми Бехтерев занимался совместно с дрессировщиком Дуровым. Ученые тогда якобы пытались найти некую радиоволну, которая "заведует" трансляцией мыслей, и не только животных, но и людей. Согласно гипотезе Анфилова, основанной на беседах с бывшими сотрудниками Бехтерева, в их группе выделилось два направления. Одно из них - передача мыслей и эмоций на расстоянии, то есть телепатия. Здесь удалось добиться определенных успехов, в основном по трансляции эмоциональных состояний. При разработках другого направления для внушения использовалась обычная радиосеть или микрофон. Были выявлены комплексные радиосигналы определенного ритма, вызывающие у слушателей легкое гипнотическое состояние, повышающее степень внушаемости. Сначала на эти скрытые сигналы реагируют лишь немногие, самые податливые, а дальше уже идет процесс взаимной индукции, характерный для толпы. Люди, таким образом, приводятся в завороженное состояние, которое Бехтерев называл "гипнотическим очарованием". Через некоторое время характер сигналов менялся, чтобы внушенные идеи закрепились в подсознании. Поэтому этот метод использовался сходным образом при демонстрации звукового кино.
Получившееся в результате экспериментов "идеологическое оружие" должно было иметь внутреннее применение. Если обычно психологическое оружие направляется на подавление и дезорганизацию неприятеля, то это, напротив, должно было мобилизовать и вдохновлять "своих". Фактически это было оружие для покорения собственного народа. Оно не создавало не только послушные толпы, но и образ обожаемого вождя. О таком применении Бехтерев сначала и не предполагал. Но уже с первыми успехами кто-то из сотрудников доложил в компетентные органы. Идеологи быстро оценили открывшиеся возможности. В начале 1927 года один из руководителей работ неожиданно пропал, скорее всего, сбежал в Германию, прихватив с собой секретные бумаги. Это, во всяком случае, многое объясняет в сходстве политических ситуаций России и Германии тех времен. Бехтерев оказался под прицелом НКВД. К тому же власти уже не испытывали в нем нужды, поскольку метод был отработан и апробирован. Оставалось лишь внедрить его в жизнь. Этому, скорее всего, воспротивился Бехтерев, и тогда его убрали.
Академику воздали все соответствующие тому времени почести: торжественные похороны на Волковском кладбище (Литераторские мостки) в Ленинграде, внимание к его трудам и увековечение имени в топонимике страны: село Сарали, где родился ученый, было переименовано в Бехтерево.
В 1939 году, на следующий день после празднования своего 70-летия умерла Н.К. Крупская. По одной из версий, ее накормили отравленным тортом, отправленным юбилярше лично Сталиным, опасавшимся, что "вдова Ленина" на очередном съезде партии выполнит свое обещание и скажет "всю правду" о нем. Не тот ли "почерк", что при устранении Бехтерева? Впрочем, это - совсем другая история.
Владимир Михайлович Бехтерев - основоположник отечественной экспериментальной психологии, врач, невропатолог, психиатр, физиолог и морфолог, работы которого по изучению морфологии мозга стали значительным вкладом в науку. Он открыл ядра и проводящие пути в мозге; создал учение о проводящих путях спинного мозга и функциональной анатомии мозга; установил анатомо-физиологическую основу равновесия и пространственной ориентации, обнаружил в коре головного мозга центры движения и секреции внутренних органов и т.д. Главную свою славу Бехтерев приобрел как невропатолог. Он описал целый ряд физиологических и патологических рефлексов, расстройств и синдромов: боязнь покраснеть, боязнь опоздать, навязчивую ревность, навязчивую улыбку, боязнь чужого взгляда, боязнь полового бессилия, одержимость гадами (рептилофрению), неудержимый смех или плач и другие. Бехтереву также принадлежат работы по коллективной психологии, в которых законы действий коллектива сравниваются с законами физики. Не существовало с некоторых пор ни одного раздела в невропатологии, где бы серьезный разговор обошелся без идей, гипотез Бехтерева. А одна из болезней навсегда получила его имя.
Если больному после разговора с врачом не стало легче, то это не врач.
В.М. Бехтерев
Бехтерев Владимир Михайлович: Упоминания в публикациях
